Седрах, Месах и Авденаго
Были испытаны огнем,
Когда презрев земные блага,
Не преклонились пред царем,
Который всем велел склониться
Пред истуканом золотым.
Минули уж века и лица
Лишь истукан тот так же чтим.
Пред ним по прежнему поклоны
Бьют и народы и князья.
И всяк из праха сотворенный
Обязан принять власть тельца.
Обязан пасть лицом пред низким,
Чтоб смог продать он и купить,
И жизнь свою, и своих близких
И обогреть, и прокормить.
Седрах, Месах и Авденаго
Безбоязно шагнули в печь,
Хоть беспримерна их отвага,
Они обязаны сгореть.
Сгореть, чтобы остаться живы,
Сгореть, чтоб веру сохранить.
Чтоб Богу даже и в могиле
Не изменить. Не изменить!
Ступили в огненную стену,
Простившись с жизнью своей,
Но с ними был один нетленный,
Распятый позже за людей.
И они вышли так же просто,
Как и вошли. В стене огня
Был сотворен спасенья остров
Для них, а значит, для меня.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Едва ли можно отождествлять ангела в печи со Христом. Но аналогия огненного искушения и Божьего спасения хорошая.
Лидия
2021-06-06 16:11:11
Очень хорошее стихотворение! Царь Навуходосор сказал: "...почему я вижу четвертого, подобного Сыну Человеческому?
Все верно!Прежде, чем хаять, думайте! Благословений Вам автор!
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
